Вся внешняя политика Сирии при Асаде была подчинена достижению всеобъемлющего урегулирования конфликта на Ближнем Востоке. Сирийское руководство настаивало и продолжает настаивать на выводе израильских войск со всех оккупированных в 1967 году арабских территорий, на создании самостоятельного палестинского государства. Постепенно ближневосточный курс Сирии становится всё мягче и мягче, что обусловлено множеством причин, но главные - мирные договорённости Израиля с Египтом, Турцией, Иорданией, распад СССР, поддерживавшего арабов в их борьбе против Израиля.

После окончания последней арабо-израильской войны Сирии удалось вернуть себе часть оккупированных Израилем Голан (Эль-Кунейтра).

Вовлечённость Сирии в ливанские события наложила отпечаток на её политику в целом. Сирийское руководство всегда относилось к происходящему в Ливане с особым вниманием, отстаивая тезис об “особых” отношениях двух стран. Дамаск заинтересован в сохранении целостности этого государства и в перспективе хотел бы иметь соседом единый Ливан во главе с умеренным правительством, признающим необходимость политического союза с Сирией. Именно поэтому Асад не торопится выводить сирийские войска с территории Ливана, и в то же время поддерживает таифские соглашения по мирному урегулированию внутри страны.

Из-за мирного договора Израиля и Египта последний был подвержен бойкоту со стороны арабских государств, однако к концу 80-х гг. окончательно восстановил свои связи с остальным арабским миром. Примечательно, что Дамаск возобновил дипломатические отношения с Каиром одним из последних - в 1989 году.

Монархическая Иордания, постоянно подводившая своих соратников по борьбе с Израилем, и Сирия, с её баасистским руководством и социалистической идеологией не поддерживали дружественные отношения. Иордано-сирийские отношения были прерваны в 1980 году с началом ирано-иракской войны, когда Амман солидаризировался с Ираком, а Дамаск - с Ираном. Благодаря содействию Саудовской Аравии, сирийско-иорданские отношения были восстановлены в 1986 году.

С монархическими государствами Персидского залива Сирия поддерживает хорошие отношения, оттуда ей поступает финансовая помощь. С бывшими союзниками по ФАР - Ливией и Суданом - к концу 80-х у Сирии не было серьёзных разногласий.

В результате октябрьской войны 1973 г. появилось улучшение отношений Сирии и Ирака, однако, уже к августу 1980 года произошёл разрыв дипломатических отношений. Через месяц в зоне Персидского залива вспыхнул вооружённый конфликт между Ираком и Ираном, при этом Дамаск поддержал Тегеран в отличие от других арабских государств.

Жёсткое внутриарабское соперничество между Сирией и Ираком началось с 1968 года, когда иракское отделение Баас сформировало своё собственное панарабское Национальное управление. Объединённая с Региональными управлениями, Баас в соответствующих странах перестала существовать. Она была заменена двумя отдельными партиями, одной в Дамаске, а другой в Багдаде.

Ещё в феврале 1966 года военный переворот привёл к власти в Дамаске радикальную марксистскую фракцию Баас. Высший орган партии - Национальное управление - был временно распущен. Саддам Хусейн и его соратники тревожно восприняли это событие. Последовавшее за этим стремление сирийского режима восстановить Национальное управление под предводительством Дамаска могло превратить иракскую Баас в марионеточную организацию. К тому же, сирийское руководство состояло из военных, что настораживало Саддама Хусейна ещё больше. Он осознавал необходимость сотрудничества с армией, чтобы свергнуть тогдашнего президента Ирака Арефа, но не хотел делить с ней власть. Независимая и мощная армия всегда представляет угрозу для гражданского правительства. Наконец, приход к власти марксистской партии в Сирии вызвал опасения относительно возможного восстания левого крыла иракской Баас.

Так появился очередной компонент ближневосточного конфликта.

В 1990 году, когда Ирак оккупировал Кувейт, Сирия была в числе первых, кто потребовал созыва арабского совещания в Каире, а затем вошла в число государств, осудивших Саддама Хусейна за агрессию. Более того, Дамаск одним из первых отправил свой воинский контингент на территорию Саудовской Аравии, требуя немедленного и безоговорочного вывода иракской армии из Кувейта.

В дальнейшем Асад извлёк из этих действий большую выгоду:

а) сразу после разгрома иракской армии (январь - февраль 1991) Сирия была одним из ведущих государств региона, чьи интересы при решении ближневосточных проблем нельзя было обойти;

б) были окончательно нормализованы отношения с Западом, нарушенные в 1986 году (например, - восстановление дипломатических связей Сирии и Великобритании в ноябре 1990);

в) нормализовались её отношения с западноевропейским сообществом, были отменены наложенные на страну санкции, началось рассмотрение вопроса о предоставлении Сирии экономической помощи. Более того, в декабре 90 года германское правительство приняло самостоятельное решение об оказании помощи Сирии.

Наконец, возобновился диалог США и Сирии по поводу перспектив урегулирования на Ближнем Востоке. Дамаск выступал за проведение многосторонней мирной конференции под эгидой ООН, в то время как Вашингтон пытался организовать сепаратные переговоры между Сирией и Израилем.

Теперь рассмотрим отношения, сложившиеся у Сирии с другим своим соседом - Турцией.

Из-за ряда причин, среди которых территориальный спор из-за отторгнутой у Сирии в пользу Турции провинции Искендерун, проблема распределения водных ресурсов, деятельность различных курдских организаций, у обеих стран сложились довольно напряжённые отношения.

Так как приоритетным направлением внешней политики для Дамаска является возврат Голан, пока нет открытой постановки вопроса о возврате провинции. Тем не менее, Сирия никогда не откажется от этих территориальных притязаний, так как большая часть партийной верхушки страны - выходцы из этих мест, где сейчас проживает около 1 млн. арабов.

Конфликтуют страны и по поводу распределения водных ресурсов. Согласно протоколу об использовании реки Евфрат, подписанному в июле 87 года, Турция должна была гарантировать подачу не менее 500 кубических метров воды в секунду на территорию Сирии. Однако турки часто нарушают соглашение и перекрывают поступление туда воды. Дамаск пока безуспешно пытается добиться, чтобы на его территорию пропускалось большее количество воды. После Сирии воды Евфрата текут в Ирак, которому достаются лишь жалкие остатки, поэтому и Багдад, и Дамаск пытаются добиться признания реки международной.

В отместку на нежелание турок делиться водными ресурсами, Сирия поддерживает греков-киприотов, идёт развитие армяно-сирийских отношений, до недавнего времени лидеры Курдской Рабочей Партии находили убежище на территории САР.

В начале 96 года было подписано турецко-израильское мирное соглашение о военно-техническом сотрудничестве, что вызвало обострение напряжённости между Сирией и Турцией: обе стороны стали стягивать войска к границе.

США в планах по укреплению своего влияния на Ближнем Востоке уделяют Турции большое внимание. Вашингтон будет сотрудничать с конкурентами КРП - Демократической Партией Курдистана и Патриотическим Союзом Курдистана. Формально в рамках иракского государства появятся районы, контролируемые ДПК и ПСК, будут продолжены военные акции на Севере Ирака, направленные против КРП. Таким образом, США через посредство Турции создадут своего рода буферную зону безопасности на Севере Ирака.

Формирование буферной зоны совсем не радует Асада, так как сейчас возобновляется транспортировка иракской нефти через Сирию. Экспорт нефти является главной составляющей сирийской экономики, позволяющей покрывать огромные военные расходы. Однако, сирийской нефти становится всё меньше и меньше, да и цены на неё недавно были снижены. Сирия начинает налаживать экономические контакты с Ираком: были подписаны контракты на прокладку новой линии нефтепроводов “Киркук - Баньяс”. Если буферная зона будет под контролем курдских организаций, на которые ставят Турция с Соединёнными Штатами, Сирия может лишиться доходов от северо-иракской нефти.

Последним аспектом сирийской внешней политики на Ближнем Востоке, который мы рассмотрим, будут отношения Сирии и Израиля.

Камнем преткновения в сирийско-израильских отношениях является вопрос о Голанских высотах. Если мы откроем любой номер газеты “Аль-баас” и найдём там статью на тему ближневосточного урегулирования, мы обязательно встретим там требования “полного вывода израильских войск с оккупированных арабских территорий”, “формирования независимого Палестинского государства” и “восстановления границ 1967 года” , т.е. возврат Голан. Последний тезис является на сегодняшний день приоритетом всей внешнеполитической деятельности Дамаска. Чтобы понять, почему оба государства с таким трепетом относятся к этому району, надо разобраться в том, какие преимущества даёт обладание Голанскими высотами.

Для Израиля Голаны имеют огромное стратегическое значение:

а) защита Галилеи от потенциального нападения со стороны Сирии;

б) контроль над источниками воды, жизненно важными для Израиля.

На самих высотах количество имеющихся воды невелико, но Голаны являются горловиной, через которую вода заполняет подземные пласты и русла притоков р. Иордан, от которой, в свою очередь, зависит наполнение Тивериадского озера.

Площадь Голан - 1860 кв. км. (1250 кв. км. из них - под израильской оккупацией). Площадь Голан равна 1% территории Сирии, осадков там выпадает немного. На склонах горы Джабаль аш-Шейх (ивр. - Хермон), самой большой высоты, берут начало северные притоки реки Иордан: Баньяс, Дан и Хасбани.

Израильское руководство понимает, что рано или поздно Голаны придётся вернуть и страшится этого факта, так как эти высоты дают возможность контролировать около 40% всей используемой Израилем воды. Рассматриваются варианты нанесения Сирией ущерба сельскому хозяйству Израиля после возврата ей упомянутых территорий:

а) строительство канала “Баньяс-Рокад”, который будет лишать Израиль 100 млн. кубометров воды в год;

б) бурение скважин и откачка подземных вод, питающих северные притоки р. Иордан;

в) перекрытие постоянных источников на Голанах и задержка сезонной воды в резервуарах, оставленных израильтянами – это даст возможность задерживать около 110 млн. кубометров воды с высот.

Техническое обследование подземных вод на высотах показало наличие больших запасов, превышающих поверхностную воду, поступающую из Тивериадского озера. Вполне возможно, что Тель-Авив рассматривает возможность разработки этих ресурсов, если по итогам переговоров с палестинцами ему вновь (после соглашения с Иорданией) придётся поступиться имевшейся в его распоряжении в годы конфронтации водой.

Вода, поступающая из Южного Ливана, имеет не меньшее значение для Израиля. Помимо Голан израильтянам важно, чтобы не создавалось препятствий для свободного стока воды и из Южного Ливана. Вода, берущая начало на Голанских высотах и в Южном Ливане составляет более 50% пополнения Тивериадского озера.

Израилю нужны также гарантии сохранения качества воды в водной системе, питающей Тивериадское озеро. Дело в том, что ситуация с дамасской р. Барадой наводит на мысль, что загрязнение потоков, текущих в озеро может произойти и по неполитическим причинам. Поэтому, можно предположить, что в рамках переговорного процесса Израиль может предложить Сирии уступки в линии границы в обмен на её невозвращение к береговой линии Тивериадского озера.

Остаётся также неурегулированным вопрос о воде р. Ярмук. В соответствии с упомянутым мирным договором между Израилем и Иорданией определено количество воды, на которое имеет право каждая из двух сторон. Однако ни у Иордании, ни у Израиля нет соглашений по этому вопросу с Сирией, на территории которой берут начало истоки упомянутой реки. При такой ситуации нельзя исключать возможности того, что Сирия, пользуясь преимуществом своего географического положения, начнёт выбирать из р. Ярмук столько воды, что расположенные ниже по течению страны не смогут реализовать установленные двусторонним соглашением квоты.

В начале 1996 г. Сирия предложила обсуждать проблему распределения водных ресурсов бассейна р. Иордан в рамках Многосторонней рабочей группы по водным ресурсам, хотя это не входит в компетенцию многосторонних переговоров. Вполне возможно, что Дамаск действительно желает представить её более широкой аудитории, учитывая что присутствие США и других солидных участников, позволяет надеяться на увязку сирийских требований на воду из указанного бассейна с ситуацией на евфратском направлении. Ожидает ли Дамаск, что Израиль и США попытаются повлиять на Турцию, чтобы та умерила свои аппетиты на Евфрате, покажет время.

Неурегулированность вопроса раздела ярмукской воды с Сирией продолжает создавать Иордании, находящейся ниже по течению р. Ярмук, немалые проблемы. Длительное время в условиях неурегулированного арабо-израильского конфликта официальный Амман по известным причинам предпочитал не конфликтовать с Дамаском.

С подписанием 26 октября 1994 г. иордано-израильского мирного договора ситуация коренным образом изменилась. Для иорданцев задача борьбы за ярмукскую воду на два фронта оказалась снята. Более того, Амман оказался как бы на одной стороне с израильтянами, поскольку и те, и другие, отказавшись от продолжения конфронтации, избрали для решения своих двусторонних проблем путь переговоров и сотрудничества. Дамаск же сразу вызвал к себе прохладное отношение со стороны своего южного соседа, поскольку враждебно воспринял иордано-израильский мирный договор.

В середине июня 1995 г. Дамаск официально опроверг сообщения о том, что Сирия использует больший объём воды р. Ярмук, чем ей определялось ранее принятой квотой. По сообщению газеты “Аль-Хаят”, которая сослалась на иорданские источники, сирийцы сами проинформировали Амман об уменьшении годового сброса р. Ярмук. Дамаск выразил удивление, по поводу того, что обвинения, выдвинутые в его адрес Амманом, совпали по времени с процессом углубляющейся нормализации отношений между Иорданией и Израилем. Этим в очередной раз было подчёркнуто, что проблема раздела воды между двумя странами видится прежде всего в политической, а не экономической или технической плоскостях.

В начале августа 1996 г. после встречи иорданского короля Хусейна и президента Сирии Асада началась нормализация отношений. Главы государств договорились по дальнейшей реализации соглашения 1987 г. и завершения строительства плотины “Аль-Вахда”.

Однако уже к концу августа появились сигналы о негативном отношении нынешнего правительства Израиля к возможности появления на р. Ярмук сирийско-иорданской плотины. Согласно мнению израильских официальных лиц, строительство плотины противоречило положениям иордано-израильского мирного договора 1994 г.

Очередная кризисная ситуация, связанная с проблемой совместного использования водных ресурсов, возникал летом 1997 г. Иордания и Израиль достигли договорённости о строительстве плотины объёмом 500 млн. куб. м/год. на р. Ярмук в районе иорданского посёлка Аль-Адасия. Израиль вознамерился разместить свою часть плотины на оккупированной в 1967 г. у Сирии территории - в районе Аль-Химмы (часть Южных Голан). Амман расценил выдвижение подобного плана как провокацию, поскольку это наносило неоценимы ущерб его отношениям с Дамаском. Поверить в то, что иорданцы могли пойти на договорённости о каком-либо совместном с израильтянами строительстве на земле, которая официально считается оккупированной в июне 1967 г., действительно трудно, однако заметное сближение между Иорданией и Израилем, чего в своё время не случилось между Израилем и Египтом после Кемп-Дэвида, вызывает немалую подозрительность Дамаска в отношении политики Аммана.

Израильтяне смотрели на возникшую проблему совсем иначе. Они утверждали, что Аль-Химма - часть подмандатной Палестины, оккупированной Сирией в 1949 г. По мнению израильского руководства Аль-Химма никогда не была сирийской, а сирийские части проникли в неё, нарушая соглашение о прекращении огня, по которому там была создана демилитаризованная зона.

В конечном итоге Иордания отвергла все попытки Израиля по переносу края плотины в Аль-Химму. Таким образом, к концу осени 1997 г. удалось избежать очередного кризиса в отношениях Иордании и Сирии. Однако, кризис в отношениях этих двух стран может возникнуть вновь. Всё дело в том, что Сирия продолжает смотреть на проблему воды в иорданской части р. Ярмук с политических позиций, в то время как отчаянно нуждающаяся в водных ресурсах иорданская экономика заставляет Амман метаться меж двух огней - Израилем и Сирией.

Описывая сирийскую внешнюю политику необходимо уделить внимание внутренней ситуации, сложившейся в стране, так как сирийское общество издревле было насыщено различными мелкими и крупными этническими, конфессиональными группами, отстаивающими свои политические интересы.

По признаку вероисповедания население Сирии делится на последователей и приверженцев ряда различных религий, церквей, сект и течений.

Наиболее распространённая религия, разумеется, - ислам. Среди мусульман в Сирии преобладают представители ортодоксального направления в исламе - сунниты. Кроме арабов приверженцами суннизма являются живущие в Сирии курды, туркмены, турки, черкесы. К числу мусульманских меньшинств, представленных в Сирии относятся шииты-имамиты и приверженцы шиитских сект - исмаилиты, алавиты, друзы.

Христиане в Сирии делятся на последователей ряда церквей. Большинство христиан в Сирии - сторонники православной греко-византийской церкви. Следующие по численности - армяно-григориане, приверженцы армянской национальной церкви; затем католики-униаты, охватывающие три церкви: греко-католическую, армяно-католическую и сиро-католическую; далее идут последователи местных, ближневосточных, христианских церквей: яковиты, марониты, несториане, халдеи, протестанты и католики. Кроме того, имеются малочисленные представители иудеев и езидов (йезидов).

На сегодняшний день борьбу за власть в Сирии ведут две группы мусульман - сунниты и алавиты.

В отличие от суннизма, представляющего собой в целом единое, гомогенное течение в исламе, шииты постепенно разделились на значительное число сект. Поводом к образованию новых сект были в основном разногласия в вопросах наследования имамата. Различные шиитские секты создали свои философские системы.

В шиизме широко распространён культ мучеников, к которым причисляют убитых или незаконно (по мнению шиитов) отстранённых от власти имамов. Основными мучениками большинство шиитов считают Хусейна и Али.

Алавиты (нусайриты) в настоящее время составляют около 11% населения Сирии. Это одна из шиитских сект, в учении которых четвёртый халиф Али (он же первый шиитский имам) представлен как воплощение Бога и стоит выше пророка Мухаммада. В вероучении, культе и обрядах секты имеются следы влияния христианства и некоторые пережитки первобытных верований. В догматике алавитов фигурирует троица - Али, Мухаммад и Сальман аль-Фариси. Последний, согласно общемусульманскому преданию, был сподвижником Мухаммада и оказывал ему услуги во время их пребывания в Медине.

Во многих отношениях остаётся неопределённым вопрос о преемственности власти в Сирии в случае длительной нетрудоспособности сирийского лидера или же его внезапного ухода с политической арены. Невнятно пока трактуется вопрос об определении нынешней и будущей роли сына Х.Асада и его неофициального преемника Башара Асада в проведении отмеченных преобразований в стране, в том числе выработка новой идеологии “перемен” взамен устаревшей баасистской доктрины социализма в целях заполнения растущего идеологического вакуума в обществе идеями исламского радикализма и нейтрализации потенциальной угрозы со стороны их сторонников.

Характерной особенностью нынешнего режима в Сирии является хрупкость возведённой Х.Асадом конструкции, основу которой составляют сложные сочетания межобщинных, клановых, семейных связей.

Более четверти века алавитская элита фактически правит страной и к настоящему времени можно говорить о завершении этапа её становления как общины, способной обеспечить себе привилегированное положение в сирийском обществе в течение достаточно длительного периода времени в будущем. Удержание власти алавитским меньшинством (11%) является постоянной причиной конфессиональной напряжённости в стране и придаёт неафишируемым религиозным различиям между алавитами и суннитами характер политических противоречий. С другой стороны, в современной Сирии набирают силу процессы, ведущие к постепенному сращиванию суннитских деловых кругов с алавитской верхушкой. В результате религиозно-общинные грани в определённой степени стираются развитием рыночных отношений. К тому же, принцип личной преданности и забота о стабильности режима преобладают в понимании Х.Асада над соображениями конфессионального порядка. Поэтому одним из основных принципов устойчивости алавитской власти является союз алавитских верхов с рядом крупных суннитских представителей торгово-финансовой элиты при полном контроле над госаппаратом, армией и спецслужбами со стороны алавитского сообщества. Поскольку, будучи до настоящего времени в целом более слабыми по сравнению с суннитскими бизнесменами в экономическом плане, алавиты опасаются, что, если перед “капитализмом” будут открыты все двери (это наиболее вероятно в 21 веке), то алавитское меньшинство может не устоять перед нажимом суннитов.

На протяжении последних лет основной целью стратегии президента Асада было установление последовательной серии действий, укрепивших положение его семьи и алавитского меньшинства в целом. Начавший формироваться с 70-х годов современный механизм власти в САР предусматривал сильное президентское правление с преимущественной опорой на армию и спецслужбы при сохранении законодательного режима чрезвычайного положения, установленного с начала 60-х годов. Под Асада были приспособлены основные реальные механизмы управления, которые с течением времени приобрели устойчивый характер.

В сложившихся условиях президент Асад проводит сбалансированную и тщательно просчитанную линию на изменение “формулы власти”. Однако, с учётом постоянно меняющейся ситуации в ближневосточном урегулировании до выхода к окончательным результатам в переговорном процессе с Израилем и общими неблагоприятными для САР тенденциями возможного изменения регионального баланса сил в результате углубляющегося турецко-израильского альянса, Асад пока не намерен форсировать события и вынужден ограничиваться по кадровым вопросам половинчатыми, в значительной мере популистскими мерами, особенно в отношении представителей ведущих сирийских правящих элит, без лояльности представителей которых Асаду вряд ли удастся осуществить свои планы в вопросах преемственности власти.

Президента Сирии всё больше беспокоит длительный застой в ближневосточном урегулировании и перспектива резкой дестабилизации регионального положения САР. В таких условиях президент не рискует добровольно расстаться с властью, что было бы связано с дальнейшим осложнением обстановки вокруг Сирии.

В этом контексте решение Асада остаться на своём посту призвано продемонстрировать внутри Сирии и за её пределами, прежде всего на Западе, неизменность и твёрдость курса Дамаска в БВУ на обозримую перспективу и тем самым потенциально усилить позиции САР в данной области. Асад умеренными средствами ведёт достаточно взвешенную игру на международной арене, где промежуточный успех на пути к конечной цели - возвращению утраченных территорий - консолидирует общественное мнение в республике и опять-таки усиливает его персональный авторитет.

Клан Асадов неоднозначно воспринимается в алавитской общине и верховенство президента в среде алавитов сохраняется де-факто до тех пор, пока страной правит сам Х.Асад. После прихода к власти Х.Асада в общине стали набирать силу противоречивые тенденции, обусловленные с одной стороны, дальнейшим закреплением алавитов у основных рычагов военного и политического руководства, а с другой стороны - развитием в самой общине слабо отражавшихся на ней ранее процессов социальной поляризации. Это происходит в основном за счёт роста богатств у представителей общины в военных и государственных структурах страны, при сохранении широких бедных слоёв в городе и деревне. Наряду с разногласиями кланово-племенного характера, начиная со второй половины 60-х годов, возникают противоречия политического порядка, которые временами принимают острый характер. Так, если в 60-е политическое руководство алавитской общины фактически осуществляли М.Умран, С.Джедид, И.Махус и Х.Асад, то позднее Х.Асад избавился от политических конкурентов, оставшись единоличным алавитским политическим лидером. В то же время алавиты остаются одной из наиболее активных групп сирийского общества и в этом смысле сохраняют значительный политический потенциал. На политическом горизонте сегодня всё более отчётливо вырисовываются фигуры ряда алавитских деятелей из числа высокопоставленных военных и партаппаратчиков. В этой связи Асад справедливо опасается, что с его уходом с политической арены другими алавитскими влиятельными деятелями может быть предпринята попытка установить новую иерархию в рамках общины алавитов.

Разочаровавшись в предпринимавшихся им в 80-е годы попытках усилить партию за счёт привлечения родных братьев Рифаата и Джамиля, Асад с начала 90-х годов делает ставку на третье поколение своего семейного клана - сыновей Баселя, а после его смерти в 1994 году - Башара.

Ад-дустур

Аль-Баас

Аль-Хаят